mamlas

В рубрике «Точечка на карте» будут появляться занимательные рассказы о самых дальних уголках России, о людях, проживающих в удивительных местах, и о поразительных явлениях, коими был свидетелем Ваш покорный слуга.

Убежден, что наша страна чрезвычайно богата на странности и любопытности. Вас ждут потрясающие открытия! Иногда все же придется погрустить, ибо наши беды - не только дураки и дороги, но и воровство, пьянство, короткая память, идолопоклонство, лень, пофигизм... ну, да ладно, ворчать - не наша стезя.

Текст и фото © Геннадия genamikheev Михеева

В оглавление

Красивка и Хорошавка
Репортаж с Тамбовщины

...Итак, было у барина четыре дочери. Одна из них имела несчастье родиться кривой на один глаз; трех других Господь оделил даром красоты. Вторая дочь была темноброва и черноока, третья может не отличалась броской красотой, зато уж очень покладистой была по характеру, отчего домашние звали ее попросту звали “хорошенькой”. А самая младшенькая из дочерей, хоть она и имела строптивый норов, красотой своей затмевала всю округу.

И вот барин умер и завещал он дочерям по селу, коих в его владении числилось аккурат четыре. Села, лежащие на левом берегу извилистой и рыбной реки Вороны с тех пор стали называться Криволучьем, Чернавкой, Хорошавкой и Красивкой.

Это - легенда, о которой знают практически все нынешние обитатели означенных поселений. Имя барина, как впрочем и имена его дочерей, до наших времен не дошли, да в вообще, с точки зрения истории, это всего лишь то ли легенда, то ли сказка, то ли тост. Тем не менее, всякий “красавец”, “чернавец” или “хорошавец” абсолютно убежден, что так оно и было.

Историческая наука повествует несколько об ином. Когда-то в этом благодатном степном углу, в обиходе называемым Диким полем, обитали другие народы - абашевцы, татары, половцы и мордва, но в XVII веке их вытеснили поселенцы из Московского государства и с тех пор здесь живут исключительно русские люди. О том, куда делись другие народы, умалчивает даже наука. В процессе русской колонизации здесь изначально селились однодворцы, люди свободные и ни от кого не зависимые, но к середине XVIII столетия здесь появилось много разнокалиберных помещиков и здешние крестьяне вкусили все “прелести” крепостного рабства. Я склонен думать, что вышеописанная легенда - одно из отражений того безрадостного времени (уже хотя бы потому, что в качестве главного “героя” выдвинут мифический барин, а не землепашец или рыбак).

Кстати, истинное происхождение названий нам, современникам, неизвестно; ясно только, что места здесь действительно красивы - в любое время года. Доподлинно, впрочем, известно, что часть села Красивка называлась некогда Неводной, потому что здесь процветал своеобразный промысел: изготовление рыбачьих неводов.

Известно также, что здешние помещики не отличались либерализмом и, действуя по методу Салтычихи, всячески притесняли крестьян, в результате чего на фоне дворянского шика громадной дырой все отвратительней сияла народная нищета. В XIX веке больше трети красивских крестьян были безлошадными, к тому же надел крестьянина достигал не более трех десятин на душу (без лошади и на участке земли примерно в 3 гектара прокормиться было невозможно). И даже более того: затюканные крестьяне трудились на барщине пять дней в неделю, а помещики элементарно плевали на указ, подписанный еще императором Павлом, ограничивающий барщину тремя днями. А посему неудивителен был, например, такой исторический эпизод. В 1905 году крестьяне села Красивка пришли к помещице Мясоедовой с просьбой снизить арендную плату за землю. Барыня приказала гнать их со двора ко всем чертям. Той же ночью мужики сожгли помещичий дом, угнали скот, увезли хлеб и барское имущество. Вскоре отряд казаков провел карательную операцию, в результате которой законное имущество было возвращено, народ постреляли, посекли, а зачинщиков отправили на каторгу.

Последующие события советской власти, антоновщины (здесь, на востоке Тамбовщины, находился очаг восстания против продразверстки), коллективизации и Перестройки мы упустим и обратимся в сегодняшний день. Отметим только, что крестьян в ХХ столетии ждало еще много всевозможных унижений.

В наше время Красивка - большое село, в котором проживают 1634 человека. Хорошавка поменьше, в ней обитают 529 человек. Одно время, со сталинских до хрущевских времен, Красивка была даже райцентром, теперь же она всего лишь - центр муниципального образования, которому подчинены Хорошавка и Криволучье (в последнем селе живет меньше сотни человек, в основном пенсионеров). Чернавка существует сама по себе и наше повествование обойдет ее стороной.

За все в этой жизни приходится платить. Например, в Красивке церковь (деревянную) переделали под клуб. И “клуб” этот несколько раз горел. Правда, его тушили, но семь лет назад все-таки клуб-церковь погубили. По новой традиции теперь у нас частенько отключают свет. Так вот, работники культуры забыли выключить самопальные электрообогреватели из розеток и когда энергетики изволили подать ток... в общем, теперь молодежи в Красивке собираться совершенно негде.

Об этом автору рассказали в красивской семье Кондрашовых. Дело в том, что когда я попросил найти старожила, знающего историю села, мне предложили Клавдию Алексеевну Кондрашову. Узнав от дочери этой женщины, что пенсия у нее, ветерана партии и труженика тыла времен войны, всего 5766 рублей, я понял, что разговор будет тяжелый. Тем не менее, придя в их маленькую квартирку вечером, я был просто-напросто... даже не знаю, как это сказать... Ну, скажем так, потрясен. Дело в том, что встретили меня столом (в русском понимании этого слова), на котором были красная рыба, красная же икра и дорогая колбаса. Но больше всего меня потрясла бутылка коньяка, настоящего, с советской еще этикеткой. Наверняка его хранили лет двадцать. Меня тогда как током прошибло: ведь люди выставили передо мной, чужим человеком, который просто зашел порасспрашивать о былом, ВСЕ САМОЕ ЛУЧШЕЕ! И это семья, у которой доход-то меньше 6 тысяч на всех и сын-студент... Естественно, я сбегал в магазин, а коньяк попросил отложить хотя бы до свадьбы сына.

Стол был действительно красив, а вот жизнь в Красивке, по словам Клавдии Алексеевны, не очень. Были здесь некогда громадный свинокомплекс на 30000 голов и автотранспортное предприятие, теперь же они лежат в развалинах, а люди вынуждены спасаться собственных хозяйством. У кого-то получается, а те, кто не способен посвятить себя огороду, вынужден едва сводить концы с концами. Внук Клавдии Алексеевны, Алексей, для того, чтобы заработать на учебу, вынужден присоединиться к основному промыслу, которым сейчас живут красивские мужчины. А именно, он стал ездить в Москву на стройку. Еще в Красивке есть детский дом. Я побывал там и узнал вот что: население детдому почти не помогает - оттого, что сами люди небогаты. И даже более того, частенько с детдомовского огорода местные “бичи” воруют овощи - доходит до того, что огороды приходится охранять.

Если идти дорогой, путь от центра Красивки до центра Хорошавки составит два часа. Напрямую от красивской окраины до края Хорошавки - не больше получаса ходьбы полем. Не сочтите за иронию, но в Хорошавке жизнь лучше, чем в Красивке, хотя по идее должно было бы быть наоборот.

Впервые в Хорошавку я попал не по слишком благовидному предлогу. А именно: в здешней школе лопнули трубы отопления. Авария, которую в срочном порядке ликвидировали работяги местного колхоза “Победа” - типичное для нашего времени явление, а потому заострять внимание на ней не будем. Колхоз в Красивке еще жив и даже держит некоторое количество скотины, крайне невыгодной по нынешним временам. Кроме того, здесь сохранился клуб и весьма приличный, да и вообще внешний вид домов поблаговиднее, чем в соседнем селе.

Зато в Красивке сразу несколько фермеров, а здесь, в Хорошавке, - всего один. Если идти короткой дорогой, пройти мимо дома фермера трудно, поскольку он самый первый. Если считать со стороны официальной дороги - он будет последним. В этом я нахожу глубокий смысл.

Всю семью фермеров Еременко я застал дома. К ним мы попали не случайно: нам рассказали, что в этом селе живет поэт с необычной фамилией Скиф, переложивший, кстати, на стихи ту самою легенду о происхождении названий сел. О том, что его настоящая фамилия Еременко (а Скиф - псевдоним), я узнал позже.

Анатолий родом из Хорошавки, а его супруга Марина - из Красивки. Дом свой, тот самый, что находится на самом близком расстоянии от двух сел, они строили сами и место для него тоже выбирали самостоятельно.

Хорошавка - село странное, загадочное. Дело в том, что в самом его центре находится болото, абсолютно круглое в плане, а окружает его природный песчаный вал. Вокруг болота, собственно, село и расстраивалось. Так вот, Анатолий предполагает, что когда-то, еще до того, как сюда пришел человек, в место, где теперь болото, ударил неизвестный космический объект, например, метеорит. А, как утверждают, специалисты, места падений посланцев Вселенной всегда выделяются какими-то необычными явлениями. Нет, лунатиков и марсиан здесь не встречали, но здесь очень много всевозможных талантов. Некоторые хорошавцы замечательно поют, кто-то собирает всевозможные хитроумные приспособления, облегчающие труд на земле, а вот Анатолия Господь наделил поэтическим даром.

Свои стихи, поэмы и сказки он пишет в зимнее время, остальные сезоны он, жена и дети отдают земле, возделывая свои 40 гектар и добывая насущный хлеб. На поэзии в наше время заработаешь вряд ли, а вот выращивая подсолнечник и рожь, можно вполне поддерживать существование семьи на грани достойного. Хотя, по мнению Анатолия, государство лет эдак семь назад давно плюнуло на фермеров и рано или поздно их, фермеров, задавят крупные производители.

В Хорошавке существует целый “клан” Еременко, что тоже можно считать своего рода феноменом. Дело в том, что их, Еременко, было шестеро братьев и сестер (точнее, пятеро братьев и одна сестра). Так вот, уехал из Хорошавки лишь один из братьев, остальные же живут и трудятся здесь. Он, Анатолий, - фермер, два брата - механизаторы, заслуженные и уважаемые, еще один брат - преподаватель в местной школе. Ни один из братьев ни пьет и даже не курит!

Сам Анатолий не всю свою жизнь провел на родной земле. Он к ней вернулся. В срочную службу он воевал в Афганистане, а после поступил учиться в Москву, в МГУ, на биофак, но студенческая его жизнь длилась всего один курс. Случилось нечто такое, о чем Анатолий просил не рассказывать (хотя я знаю), в результате чего будущий ученый снова попросился на войну. Туда - в Афганистан. Он был командиром пулеметного взвода, участвовал в боевых операциях и привез он с этой войны несколько медалей, орден и слишком даже глубокое понимание жизни.

Из армии он ушел на “дембель” в 92-м, когда стало отчетливо ясно, что в армии будущего у их семьи не будет, несмотря на то, что семья Еременко жила в большом городе Воронеже и вариантов устроится на гражданке и в городе имелось множество. Первой предложили уехать в деревню Марина.

Хотя она и родилась в Красивке, выросла Марина в городе и приезжала она на село только на каникулы - она любит деревню. Во время таких каникул в Красивском клубе (он тогда еще не сгорел) они и встретились. Она была совсем еще юной 18-летней девушкой, он - завидным женихом, военным...

Кстати, живы и здоровы (и дай им Господь - еще много лет!) родители Анатолия. Живут они здесь же, в Хорошавке, в стареньком доме, в котором выросли и окрепли их сыновья и дочь. Среди детей они никого не выделяют, они любимы все - и в Красном углу в доме Лилии Михайловны и Анатолия Кузьмича рядом с иконой висят шесть фотокарточек. Пускай все дети живут отдельно от стариков, но ведь - рядом...

Геннадий Михеев