Точечка на карте: Там, где любят гостей

[mamlas]

В рубрике «Точечка на карте» будут появляться занимательные рассказы о самых дальних уголках России, о людях, проживающих в удивительных местах, и о поразительных явлениях, коими был свидетелем Ваш покорный слуга.

Убежден, что наша страна чрезвычайно богата на странности и любопытности. Вас ждут потрясающие открытия! Иногда все же придется погрустить, ибо наши беды - не только дураки и дороги, но и воровство, пьянство, короткая память, идолопоклонство, лень, пофигизм... ну, да ладно, ворчать - не наша стезя.

Текст и фото © Геннадия genamikheev Михеева

---

В оглавление

Там, где любят гостей
Репортаж с Веси Егонской

Вообще-то названия некоторых деревень, окружающих Любегощи, оптимизма не внушают. Например, Косодавль. Легенда гласит, что когда татары заняли долину Рени, они придумали такую казнь: клали два бревна, поперек несколько русских людей, сверху еще одно бревно - и... в общем не буду подробности смаковать. В мире и без того много жестокостей. Представьте, почти 800 лет прошло, а люди помнят изуверства завоевателей. Даже увековечили страшное событие в имени деревни.

А рядом с Косодавлем еще Кишкино есть. Даже представить не решаюсь, отчего так названо. Дальше, за деревней Козлы - поселение Страшино. А вот деревня Батеевка вообще с связана с татарским ханом Батыем: якобы у него в этом месте ставка была.

Про Любегощи Маргарита знает вот что. Это было торговое село, здесь несколько ярмарок проходило и в Любегощах останавливалось до нескольких сотен торгующих одновременно.

Уже дома у Маргариты понимаешь, что такое местное гостеприимство. Более чем скромна зарплата у деревенского библиотекаря, однако на стол поочередно были водружены щи, всевозможные соленья, рагу в горшочках (прямо из печи, с пылу-жару), деревенский творог, молоко, мед (Маргарита сама пчелами занимается). И четыре вида домашнего вина: крыжовниковое, калиновое, малиновое и черноплодно-рябиновое. Ей Богу, царская трапеза!

2.

Судьба Маргариты Алексеевны Кузнецовой непонятна и таинственна. Девушка из глубинки заканчивает в Москве Литературный институт имени Горького, имеет хорошую работу, вхожа в круг знаменитых писателей... и вдруг все бросает и возвращается на родину. Становится простым деревенским библиотекарем. Впрочем, бывают ли простые библиотекари? Два километра из деревеньки Федорково (где ее Родина, отчий дом) до Горы (где библиотека) и обратно - это как молитва. Каждодневная.

Сейчас Маргарита в смятении. Дело в том, что ее библиотеку грозят закрыть. Якобы должно быть не меньше 300 читателей, а у нее всего 228. Причем директивы свыше упорно настаивают, чтобы читателей называли “пользователями”. Неужели библиотека, как дурная женщина, у которой “пользователи”?... Ну что Маргарите сделать, если на весь библиотечный участок, а это несколько деревень, 228 жителей. То есть все живые - читатели. Неужто они не имеют права на чтение?

Когда пришла весть о смерти Виктора Петровича Астафьева, в библиотеку пришли все. Потому что поняли - на страну свалилось горе. Здесь вообще классику читают - даже скотники и трактористы.

3.

И какое может быть увеличение народонаселения, если в Горе даже школу начальную закрыли?! Недаром последний хороший председатель колхоза говорил: “Держитесь за школу руками и ногами! Упустите - не поймаете...” Но это ж он своим говорил, а не туда, наверх. И там, наверху, порешили закрыть. Вот есть у Маргариты подруга в Горе, Ирина Ершова. Хорошая у нее семья, трое детишек, но... встает Ирина в 6 утра, идет на большак, к автобусу и едет со своей младшей дочкой Лидочкой в Любегощи. Там где-то проводит время, пока дочка учится, и назад уезжает автобусом в 4 часа дня (автобус-то ходит лишь дважды в день). А ведь еще и со скотиной надо водиться, и за домом следить... ну разве ж это жизнь?

А ведь с Маргаритой дружат столичные литературные “тузы”, что выражается в том, что присылают ей хорошие книги. От власти-то лишь директивы, на книги у власти средств не хватает! И получается, библиотека в Горе - истинный центр просвещения. Потому-то сюда и тянутся. “Тузы” из столицы не понимают Маргариту. Но регулярно наведываются к ней в гости. Гуляют по просторам вокруг Любегощ, прогоняют сквозь свои легкие здешний кристальный воздух, а перед тем, как вернуться к привычной суете, пытаются в очередной раз допытаться у Маргариты: ну чего она здесь нашла?

4.

Страсть к литературе, к таинству слова родилась не из пустоты. Училась Маргарита в бывшем барском доме (пока там была школа). Здесь, под Любегощами, вообще сплошь бывшие барские да монастырские земли. Вот Федорково было “монастырским” и считалось, что здесь самые бедные земли.

Рита, наслушавшись рассказов стариков про дворян, мечтала стать... гувернанткой в барской усадьбе. Ведь рассказывали почему-то только хорошее о дворянах. Отец - и тот помнил, как его мальчонкой на елку вместе с другими деревенскими ребятишками приводили в барский дом. Маргарита и сама воочию видела, как в деревеньку Ларихово тайком приезжали (еще при советской власти) потомки дворян Калитвенских. Так вот старухи местные на колени упали и завопили: “Ой, кормильцы вы наши!..”

Старшие классы Маргарита заканчивала в райцентре Весьегонске. Хоть это к каких-то сорока километрах от Федоркова, все равно тосковала по дому. После школы поехала поступать в Тверь, в культпросветучилище. И там к Маргарите прислушались...

Дело в том, что Маргарита рассказывала бабушкины сказки и “бывальщины”. С детства она их слышала. Делала что-то по дому, а бабушка лежит на печке и рассказывает. По жизнь деревни, про обычаи. Сказки сплошь древние какие-то, в книгах таких нет. И услышал Ритин пересказ бабушкиных россказней один столичный писатель. Послушал, послушал, потом посадил Маргариту за стол, дал бумагу, ручку: “Пиши!..” В общем, закончилось тем, что попала Маргарита Кузнецова в литературный институт, в класс маститого Бориса Васильевича Бедного.

5.

В институте случился международный скандал. У Маргариты завязался роман с иностранцем. Финн по имени Тимо ради нее даже развелся с финской женой. Отношения были бурными, но... еще была у руля компартия, порочащие социалистическое отечество связи никому не были нужны и русско-финскую любовь разлучили. Насильно. Финн уехал в свою Финляндию (говорят, там он нашел себе жену очень похожую на Маргариту, да и зовут ее Риттой), а Маргарите по окончании института предложили распределиться либо в Магадан, либо в Вологду.

Естественно, она выбрала Вологду, о чем не жалела никогда. Поехала с чемоданом фанерным, к которому подушка привязана Она работала литературным редактором, общалась с такими величинами русской культуры, как Астафьев и Белов. Девять лет в интеллигентной и немного обиженной судьбой Вологде (потому что издавна Вологда была городом ссыльных) обогатили. Но Маргарита вышла замуж за сельского врача и все-таки сбежала в родную деревню. Все с тем же чемоданом фанерным и с любимым Юшпрахом.

Это звали любимого так - Дмитрий Юшпрах. Удивительный был человек, талантливый. Приехал и сразу баню себе срубил. Один, хотя сам чисто городской. Заведовал он больницей в Любегощах (тогда она еще была). По национальной еврейской особенности был очень деятельный и пробивной. Но хорошему доктору с амбициями рано или поздно становится тесно в деревне. Ему город подавай и желательно большой. И работу изволь предоставить в элитной клинике. Вполне разумное желание, тщеславие - двигатель прогресса. На том они и разошлись, ведь Маргарита больше никуда не хотела уезжать дальше 10 километров от Любегощ. Надоело ей все уезжать и уезжать.

Маргарита уверена, что жизнь с Юшпрахом - лучшее, что у нее было. Уже хотя бы потому, что она была за сильным мужиком. Повздорил как-то Юшпрах с председателем РАЙПО (в Любегощах дело было), за правду повздорил, так взял его за шиворот и на крюк к стене подвесил. Как Буратино. А теперь, без мужа, даже в родной деревне приходится за своей коровой с совком ходить. Потому что старухи говорят: “Твоя корова гадит не так...” Вот если бы мужик был, корова “так как надо” бы клала...

Никто не верил, что “писательница” (а Маргариту все считали именно писательницей) хотя бы одну зиму в библиотеке проработает. А Маргарита работает уже двадцать лет и зим. Только “записывать” сказки и россказни Маргарита перестала. Гектар пашни, гектар покосов, много работы, библиотека много времени занимает. Но, может быть, она выучилась оставлять письмена... в человеческих сердцах?

- ...И мне так повезло, что у меня столько детей в библиотеке! Что они такие... чистые. Они не говорят: “Дай мне то, дай мне это...” Даже те не говорят, кто в городах живут и приезжают сюда только на лето. И я знаю, что все равно они сюда приедут...

6.

...За своим хлебосольным столом Маргарита Алексеевна рассказала об одном местном барине, которого звали Петр Дементьев. Он был предводителем уездного дворянства, имел много идей и планов, но не давали, не давали в России ему развернуться. Таланты у нас всегда зажимали. Барин разорился, говорят, не получилось ему реализовать проект по акклиматизации у нас голландской породы коров. Коровы, по неустановленной причине, поиздохли. И с шестью рублями подался Дементьев в Новый Свет, в Соединенные Американские штаты. Он построил в глубинке, среди болот полуострова Флорида, лесопилку. После, когда прибыль пошла, насадил апельсиновый сад. Стал еще богаче и основал город Санкт-Петербург. Теперь это большой город, даже университет в нем есть. Дементьев возвращался сюда однажды, только тогда его уже звали Питером Деменсом. Ритин отец помнил этого лощеного старика. Дементьев и для Любегощ много хорошего успел сделать. Школу построил, когда-то в ней даже туалет теплый был. Жаль только, в американском Санкт-Петербурге имеется музей, в котором о Деменсе рассказано, а в Любегощах - нет. Есть только немного материала, который Маргарита собрала в своей библиотеке. Больше о бывшем предводителе здешнего дворянства не узнать нигде. Эх, Россия... Кстати у нас сейчас голландские-то породы как раз наиболее перспективные.

...Чтобы понять, каково оно, притяжение Любегощ, надо пообщаться с бывшим директором Любегощинской школы Николаем Николаевичем Талызиным. Он 1922-го года рождения, а все корову держит. Потому что не мыслит себя без труда. Жена двадцать лет назад скончалась, в одиночку хозяйство ведет.

7.

Николай Николаевич 49 лет проработал в школе, в которой, между прочим, сам учился когда-то (в той самой, которую Питер Деменс построил). Военная судьба у Талызина была странной. Служил он в июне 41-го под Белостоком и войну встретил на границе. При отступлении попал в засаду и выжил чудом: немцы расстеляли почти всех и выжили только несколько солдат. Потом были концлагеря: в Германии, в Италии, потом снова в Германии. Освободили их американцы. Они говорили: “Перед вами открыт весь Новый Свет, выбирайте: свобода или сталинский расстрел. В лучшем случае вас ждет советский концлагерь...” Талызин стоял в строю, видел, как несколько человек вышли, но сам думал про себя: “Для меня Новый Свет - это Любегощи...” И колонной те, кто хотел на Родину, пошли в Россию. Два месяца они шли и здесь, в СССР, их действительно отправили в лагеря. Как предателей.

Николай Николаевич попал на Урал, на шахту. Днем работает - ночью допрос. И так несколько месяцев. Помогла хитрость: когда зеков спросили, кто умеет шить на машинке, он назвался. Хотя никогда в жизни не шил. Другого пути не было: всем личным достоянием Талызина были лишь кожа да кости. И все-таки он победил: получил справку об освобождении с “правом возвращения на родину”.

Родина Талызина встретила, как и положено, приветливо и радостно. Она не может иначе встретить.

Геннадий Михеев