MAMLAS

Купить эту картину нельзя.

В рубрике «Наш человек» я собираю очерки об интересных людях, населяющих наши порой так ужасающие просторы.

На поверку оказывается, что хороших людей подавляюще больше, нежели скверных. А встречаются такие личности, о которых просто грех не рассказать! Вообще говоря, русский характер есть за что хулить. Однако на чаше воображаемых весов позитивное все же значительно перевешивает.

---

Ивановичи из Блинных куч
Репортаж со Смоленщины

Владимир Иванович Заплохов гордится там, что за пятьдесят лет своей супружеской жизни со своей дрожайшей Октябриной Ивановной они никогда не жили в казенном доме. Всегда, едва Заплоховы переезжали на новое место, Владимир Иванович зачинал строить свой дом. А помотались Заплоховы по стране ой, как немало!..

( Читать дальше, /+ 11 фото/ ... )

В ежа если стакан водки влить — у него колючки сразу в гребень собираются. Стоит, качается, сопли по полу, нос красный, а если ещё и очкарик — вообще противно смотреть.

В голову ему быстро ударяет, а песни у них сплошь идиотские, он так-то двух слов связать не может, а тут ещё икает, приплясывать начинает, и балалаечку обязательно, они всегда с балалаечками ходят, без них в спячку впадают, а если пьяный ёж разорался, так через полчаса их штук триста понаедет весёлых с бабами, с граммофоном и с салатами.

---

И тут, если жить хочешь — наливай всем. Водка кончается — растворитель наливай, уксус, им лишь бы глотки залить, чтоб булькало, когда они по очереди с письменного стола на воздушные шарики прыгают, это у них старинная забава. Или один на шифоньер залезет и оттуда какие-нибудь грубые слова говорит, а остальные внизу хором повторяют, и кто первый застесняется, тот идёт колеса у милицейских машин протыкать.

А если баб они с собой много привезли, то начинаются у них танцы, и свет выключают, а целуются они громко, и если ты как дурак засмеёшься, то они свет включают, и на ихние лица тебе лучше не смотреть. И упрёки их просто выслушать — считай, легко отделался.

Деньги у них часто бывают, а чувства меры никакого, и к полуночи вся пьяная орда только в кураж входит, включая тут же рождённых и только что зачатых. Здесь, правда, они о политике больше орут, но при этом пляшут, а кто устал, того силой пляшут, а если орать не может, то хрюкать должен, иначе у них считается не мужик, и они пальцами показывают.

И когда под утро все ежи кучей на полу храпят, а один в углу ещё топчется и покрикивает — упаси тебя Господь ему замечание сделать. Враз все проснутся и снова начнут. Надо обязательно дождаться, когда последний ёж фуражку на пол скинет, крикнет: «Баста, карапузики!» и сам свалится. Только тогда их можно сметать веником в совок и выносить на улицу.

В общем, много хлопот с этими ежами. Поэтому я к ним с водкой — ни-ни!

© Евгений Шестаков, 2002