MAMLAS

А как вам нравится версия, что Жукова Сталин насильно отправил на Юго-Западный фронт 23 июня? А тот почему-то слабо сопротивлялся? И о проекте Ставки говорить почему-то Георгию Константиновичу, не очень хотелось, тем более указывать дату ее образования. А почему, в 1956 году – его «отправили» на фронт  «на второй день», спросит читатель, а в дальнейшем, в мемуарах, визит Жукова «на фронт» перенесут на первый день?

А образование Ставки наоборот, –  перенесут на второй день, хотя о ней, в дальнейшем, Жуков будет говорить, что образована – в первый день? В данном же документе, как видите,  Жуков о Ставке, вообще скромно умалчивает?

Что касается Ставки, то о ней мы тоже, подробнее поговорим, но чуть позже. Что же касается поездки Жукова на фронт, то по первой версии, данного «Проекта речи на Пленуме» –  «на фронт на второй день», получается, что он, как начальник Генштаба, полтора дня в Москве «груши околачивал», не предпринимая никаких действий. Не мог же он бездействовать полтора дня, занимая такой высокий пост?

Жуков очень хотел скрыть свои действия, особенно, по первому дню войны, поэтому и «собрался» на фронт 23 июня. При написании мемуаров, товарищи-историки, видимо, его успокоили: «Не волнуйтесь, Георгий Константинович! Что-нибудь придумаем и отправим Вас, как героя, 22-го июня. Иначе, какой же Вы Маршал Победы?»

Начинаем публиковать любезно присланную автором - историком и писателем Владимиром Мещеряковым новую (06.2012 г.), во многом расширенную и доработанную редакцию его знаменитого исторического расследования - «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

Глава 12. Хрущев проговаривается…

У писателя Ф.Чуева в его книге «Так говорил Каганович» есть глава о том, как, якобы, Лазарь Моисеевич Каганович спасал своего брата Михаила от необоснованных наветов, но дело, все же закончилось трагически.

Ф.Чуев ведет с Лазарем Моисеевичем диалог:

« – Говорят, Орджоникидзе не мог вынести репрессий и застрелился.

- Это другой вопрос. У Орджоникидзе брата арестовали. Переживал очень. У меня брат тоже… Обвиняют, что я его не защищал. Вранье! Само по себе обвинение глупое. Представьте себе, что брат был бы врагом. Тогда я бы, конечно, пошел против него! Так что же обвинять, мол, он даже брата не защищал – это по-мещански, это по- обывательски! Брата надо защищать, если ты убежден, что он прав. А я был убежден, что он прав, и я его защищал. Защищал.

Очную ставку требовал. Меня изображают, что так преклонялся перед Сталиным, что брата своего предал! Волкогонов пишет, что Сталин сказал: твой брат с правыми связан, а я ответил: пусть судят, как полагается по закону. При чем тут закон? Если правые, при чем тут закон? Другие пишут, и Бажанов тоже, я дал согласие, согласился. А это все вранье.

Я пришел в Политбюро, и Сталин мне сказал:

- Вот мы получили показания, что ваш брат Михаил состоит в заговоре.

Я говорю:

- Это ложь. Я знаю своего брата. Это большевик с девятьсот пятого года, рабочий, преданный человек, преданный Центральному Комитету партии. Все это ложь.

Сталин говорит:

- Как ложь? Я получил показания.

- Мало ли показаний бывает? Это ложь. Я прошу очную ставку.

Сталин так посмотрел:

- Хорошо.

И Сталин сказал:

- Хорошо. Давайте очную ставку».

Начинаем публиковать любезно присланную автором - историком и писателем Владимиром Мещеряковым новую (06.2012 г.), во многом расширенную и доработанную редакцию его знаменитого исторического расследования - «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

Глава 10. Почему советское руководство так скромно вспоминает первый день войны или чего боялась «сладкая парочка»?

Оставим, на время, английское и немецкое руководство и вернемся к  событиям в нашей стране в тот трагический день 22 июня 1941 года. Что нам известно о первом дне войны по работе Наркомата обороны, Генерального штаба и Советского правительства?  К сожалению, сведения об этом дне, да и о последующих начальных днях войны, довольно скудны.

События первого дна отражены лишь, в воспоминаниях Жукова, Микояна и частично  Молотова в беседах с писателем Ф.Чуевым.

Остальные участники высшего руководства страны  о событиях первых дней войны не оставили никаких  воспоминаний по ряду весомых причин. Например, Шапошников умер в 1945 году от туберкулеза?!

Ватутин умер в Киеве в  1944 году, при весьма загадочных обстоятельствах, от ранения средней тяжести в ногу. (Об этом можно прочитать в моей работе: «Гибель Ватутина. Дороги, которые мы выбираем»).

Сталин  и Берия  погибли  в 1953 году и не смогли, разумеется, оставить  воспоминаний.

Начинаем публиковать любезно присланную автором - историком и писателем Владимиром Мещеряковым новую (06.2012 г.), во многом расширенную и доработанную редакцию его знаменитого исторического расследования - «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

Глава 8. В тени Нюрнбергского процесса

Забежим немного вперед по времени и рассмотрим события, произошедшие сразу после окончания войны. Германия разгромлена и осенью  1945 года в Нюрнберге начался суд над главными военными преступниками в лице руководителей Третьего рейха. На этом процессе века находился и главный фигурант нашего расследования – Рудольф Гесс, которого англичане доставили туда из Лондонской тюрьмы.

И вот третье лицо руководства рейха оказалось на скамье подсудимых.

Я опускаю «приключения» Гесса на «английской» земле, так как это тема обширная и ей будет уделена отдельная глава, а перехожу сразу к осени 1945 года – Нюрнбергскому процессу.

Начинаем публиковать любезно присланную автором - историком и писателем Владимиром Мещеряковым новую (06.2012 г.), во многом расширенную и доработанную редакцию его знаменитого исторического расследования - «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

Глава 7. Еще раз о «переговорах» Гесса и не только о них

Все, кто хоть краем глаза изучал историю Великой Отечественной войны, и те скажут, что граница рейха должна была проходить по линии Архангельск – Астрахань, т.е. фактически река Волга была предельным рубежом, на который должны были выйти немецкие войска. И никто не  скрывал этого факта. Да, но как же в дальнейшем развивались бы события? Почему-то, об этом как-то, все особо не распространялись.

Начинаем публиковать любезно присланную автором - историком и писателем Владимиром Мещеряковым новую (06.2012 г.), во многом расширенную и доработанную редакцию его знаменитого исторического расследования - «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

Глава 5. С какой же тайной целью Рудольф Гесс полетел в Англию?

По «прилету» в Англию Гесс, якобы, представил себя эдакой «оппозицией» существующему в Германии режиму. Гитлер тот час, сразу же отмежевался от своего боевого друга по партии, объявив его «сумасшедшим», но, вряд ли Гесс был им на самом деле.

Из воспоминаний  И.Ф.Филиппова, корреспондента ТАСС, находившегося в то время в Германии:

« 13 мая 1941 г.  в утренних германских газетах было опубликовано сообщение о «гибели Гесса». Уже сам характер сообщения говорил о том, что в данном случае произошло что-то необычное. В сообщении не упоминалось, что Гесс является заместителем Гитлера по руководству партией. В нем говорилось, что 10 мая Гесс стартовал на самолете из Аугсбурга и до сих пор его не нашли. Письмо, оставленное им, свидетельствует о том, что он сошел с ума, а следовательно, при своем полете разбился…

А вот полный текст того, что было передано по Германскому радио по поводу полета Гесса (П.Педфилд «Секретная миссия Гесса»).

Начинаем публиковать любезно присланную автором - историком и писателем Владимиром Мещеряковым новую (06.2012 г.), во многом расширенную и доработанную редакцию его знаменитого исторического расследования - «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

Глава 3. Почему Гитлер менял планы?

Что же мы видим в итоге всех действий Гитлера в период с 39 -го  по 41-й год? Какую-то скрытую от нас логику поведения фюрера Германии. А некоторые действия, например, с передачей нашей стране новейших образцов своей военной техники накануне войны с нею, просто поражают своей, на первый взгляд, абсурдностью. Правда, эти сведения, особо не освещались в советской военной историографии.

Даже, более того, принижалась военная мощь нашей страны. Дескать, у нас на время нападения Германии не было в должном количестве новейшей военной техники, как своей, а уж, сделанной по немецким образцам или полученным из Германии, и тем более. Все это, конечно писалось нашими советскими историками из чисто конъюнктурных соображений в угоду властям. А им-то, зачем все это надо было скрывать? А как же тогда объяснить народу тот неимоверный погром Красной Армии в приграничных сражениях первых недель военного столкновения с Германией.

Начинаем публиковать любезно присланную автором - историком и писателем Владимиром Мещеряковым новую (06.2012 г.), во многом расширенную и доработанную редакцию его знаменитого исторического расследования - «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

Глава 1. Непонятное нападение Гитлера

Прежде чем, рассматривать трагические события начала войны июня 1941 года, было бы уместно задаться простым и очевидным, на первый взгляд, вопросом: «Почему Гитлер решился напасть на Советский Союз?».

В силу, каких неожиданно появившихся причин, он разорвал мирный договор с нашей страной, самой же Германией, ранее нам предложенный и, в том же 1939 году, совместно с нами и подписанный?

Что же побудило его (Гитлера), менее чем через два года спустя, в 1941 году решительно двинуть на нас свои войска? Ну, то обстоятельство, что Гитлер был  убежденным русофобом и антикоммунистом, еще ни о чем не говорит.  Вот, например, Черчилль – тоже обладал этими нехорошими качествами, но не напал, же на нас. Могут  возразить, что  Черчилль это сделал, руками Гитлера и будут, отчасти, правы.

Перевыполняющим нормы полагалось 50 рублей ежемесячно. Такую же премию получали бригадиры. Фото: РИА Новости

Немецкие военнопленные после войны получали в СССР зарплату и работали по 8 часов в день

О том, сколько гитлеровцев, а также солдат и офицеров армий, воевавших на стороне Германии, попало в плен, историки спорят до сих пор. Немного известно и об их житье-бытье в советском тылу.

"Орава" имела право

По официальным данным, за годы войны в руки бойцов Красной Армии попало 3 млн 486 тысяч военнослужащих германского вермахта, войск СС, а также граждан стран, воевавших в союзе с Третьим рейхом.

Разумеется, такую ораву нужно было где-то размещать. Уже в 1941 году усилиями сотрудников Главного управления по делам военнопленных и интернированных (ГУПВИ) НКВД СССР начали создаваться лагеря, где содержались бывшие солдаты и офицеры немецкой и союзных Гитлеру армий. Всего таких учреждений насчитывалось свыше 300. Они, как правило, были небольшими и вмещали от 100 до 3-4 тысяч человек. Одни лагеря существовали год и более, другие - всего несколько месяцев.

Размещались они в самых разных уголках тыловой территории Советского Союза - в Подмосковье, Казахстане, Сибири, на Дальнем Востоке, в Узбекистане, Ленинградской, Воронежской, Тамбовской, Горьковской, Челябинской областях, Удмуртии, Татарии, Армении, Грузии и других местах. По мере освобождения оккупированных областей и республик лагеря для военнопленных строились на Украине, в Прибалтике, Белоруссии, Молдавии, Крыму.

Бывшие завоеватели жили в новых для них условиях в общем-то терпимо, если сравнить советские лагеря для военнопленных с аналогичными гитлеровскими.