MAMLAS

Медиков в первичном звене почти не остается. Фото Елены Рыковой (НГ-фото)

Плох тот больничный экономист, который за пару лет квартиру себе не купил

Павел Андреевич Воробьев - президент Общества фармакоэкономических исследований, член исполкома Пироговского движения врачей, профессор, Независимая газета

Парадокс: врачи и медицинские сестры получают мизерные зарплаты и вынуждены пахать на двух ставках, а у руководителей их нищих бюджетных организаций вдруг появляются роскошные особняки.

Парадокс объяснимый. Пользуясь схемами распределения средств, которые пару лет назад были внедрены Минздравсоцразвития, руководители имеют возможность зарабатывать безгранично. Ставка может оставаться маленькой, даже зарплата, включающая поощряющие выплаты, небольшой. Зато премии (ежемесячные, квартальные, годовые, к праздникам) в размерах не ограничены, никого не удивишь и премиями в 200–300 тысяч.

Обычно предпочитают набрать на работу несколько человек, сдающих деньги «в кассу». Получил сотрудник 200 тысяч, из них 100–150 тысяч принес начальнику. Четыре-пять таких несунов – и вот уже ежемесячный премиальный миллион. Главный врач – царь и бог в своем наместничестве, ему помогают пять–восемь замов и три-четыре «экономиста». Говорят, плох тот больничный экономист, который за пару лет квартиру себе не купил.

Хорошие способы «освоения» бюджетных средств – ремонт зданий и закупка оборудования. Генеральный прокурор России Юрий Чайка заявил, что в течение трех лет при закупках компьютерных томографов было растрачено около 3 млрд. руб. Впрочем, вряд ли деньги эти украдены главными врачами самостоятельно – им «спускали» сверху директиву, у кого покупать и на какую сумму. Да и сумму эту тоже присылали из Москвы.Около половины суммы – откаты чиновникам при централизованных закупках. Так, в одно федеральное учреждение было поставлено на 18 млн. руб. 20 компьютеров с принтерами, тогда как в розничной сети цена каждого не более 40–50 тысяч.

Еще один источник дохода для главных врачей – сдача в аренду помещений больницы коммерческим организациям. В 90-е в одной столичной клинике, в ритуальном зале морга организовали… автосервис. Утром там прощались с усопшими, вечером ремонтировали машины. Или еще – в наркодиспансере производили европоддоны.

Так кто же они – нынешние главные врачи? Иногда – просто хорошие врачи, иногда – не состоявшиеся как специалисты, но пришедшиеся «ко двору», нанятые руководством и снимаемые им же в одночасье; они часто меняются вместе со сменой хозяина области. Временно, но безраздельно владеющие приданными им «душами» медицинского учреждения и униженные вассалы у всякого начальства.

Дорвавшись до руководства десятком или сотней сотрудников, руководитель медицинской организации становится, по выражению бывшего замминистра здравоохранения России Р.Хальфина, «бурундуком-главнюком». Главные врачи районных больниц проявляют себя «крепкими хозяйственниками», выбивая фонды или хозспособом обеспечивая больнице существование. Им нечего (почти) воровать, им надо добывать. Хотя и тут встречаются «стыдливые Альхены».

Медиков в первичном звене почти не остается. Фото Елены Рыковой (НГ-фото)

Плох тот больничный экономист, который за пару лет квартиру себе не купил

Павел Андреевич Воробьев - президент Общества фармакоэкономических исследований, член исполкома Пироговского движения врачей, профессор, Независимая газета

Парадокс: врачи и медицинские сестры получают мизерные зарплаты и вынуждены пахать на двух ставках, а у руководителей их нищих бюджетных организаций вдруг появляются роскошные особняки.

Парадокс объяснимый. Пользуясь схемами распределения средств, которые пару лет назад были внедрены Минздравсоцразвития, руководители имеют возможность зарабатывать безгранично. Ставка может оставаться маленькой, даже зарплата, включающая поощряющие выплаты, небольшой. Зато премии (ежемесячные, квартальные, годовые, к праздникам) в размерах не ограничены, никого не удивишь и премиями в 200–300 тысяч.

Обычно предпочитают набрать на работу несколько человек, сдающих деньги «в кассу». Получил сотрудник 200 тысяч, из них 100–150 тысяч принес начальнику. Четыре-пять таких несунов – и вот уже ежемесячный премиальный миллион. Главный врач – царь и бог в своем наместничестве, ему помогают пять–восемь замов и три-четыре «экономиста». Говорят, плох тот больничный экономист, который за пару лет квартиру себе не купил.

Хорошие способы «освоения» бюджетных средств – ремонт зданий и закупка оборудования. Генеральный прокурор России Юрий Чайка заявил, что в течение трех лет при закупках компьютерных томографов было растрачено около 3 млрд. руб. Впрочем, вряд ли деньги эти украдены главными врачами самостоятельно – им «спускали» сверху директиву, у кого покупать и на какую сумму. Да и сумму эту тоже присылали из Москвы.Около половины суммы – откаты чиновникам при централизованных закупках. Так, в одно федеральное учреждение было поставлено на 18 млн. руб. 20 компьютеров с принтерами, тогда как в розничной сети цена каждого не более 40–50 тысяч.

Еще один источник дохода для главных врачей – сдача в аренду помещений больницы коммерческим организациям. В 90-е в одной столичной клинике, в ритуальном зале морга организовали… автосервис. Утром там прощались с усопшими, вечером ремонтировали машины. Или еще – в наркодиспансере производили европоддоны.

Так кто же они – нынешние главные врачи? Иногда – просто хорошие врачи, иногда – не состоявшиеся как специалисты, но пришедшиеся «ко двору», нанятые руководством и снимаемые им же в одночасье; они часто меняются вместе со сменой хозяина области. Временно, но безраздельно владеющие приданными им «душами» медицинского учреждения и униженные вассалы у всякого начальства.

Дорвавшись до руководства десятком или сотней сотрудников, руководитель медицинской организации становится, по выражению бывшего замминистра здравоохранения России Р.Хальфина, «бурундуком-главнюком». Главные врачи районных больниц проявляют себя «крепкими хозяйственниками», выбивая фонды или хозспособом обеспечивая больнице существование. Им нечего (почти) воровать, им надо добывать. Хотя и тут встречаются «стыдливые Альхены».

Уральские врачи сделали пиар на сердцах

Очередной околомедицинский скандал разгорелся сегодня в российских СМИ. Директор Уральского института кардиологии Ян Габинский обратился в прессу с просьбой о помощи: через две недели из-за недостатка финансирования институт вынужден будет прекратить проведение операций на открытом сердце. Уже сейчас оперируют только в экстренных случаях. Между тем, в очереди остаются около двухсот человек. Часть из них перенаправлены в другие клиники, но девять пациентов умерли, так и не дождавшись операции.

Картина, складывающаяся со слов директора Уральского института кардиологии, выглядит действительно ужасающе. Вместо 50 миллионов рублей, которые должны были поступить из областного бюджета либо из профильного министерства, в этом году институт получил только 12. Из-за этого он не смог закупить необходимые расходные материалы, и к маю ситуация стала критической. "Мы с самого начала года информировали об этой ситуации Минздрав Свердловской области, но, к сожалению, за три-четыре месяца нам не выделили ни копейки", - рассказал Габинский журналистам.

Самое страшное, что при подобном исходе институт лишится возможности проводить не только плановые, но и экстренные операции. "Если больной поступает с инфарктом миокарда и ему нужно провести неотложную операцию, то такой возможности может уже не быть. В других больницах тоже очередь. В областной больнице около 90 человек стоят. Когда стоят две оснащенные по последнему слову техники операционные, не оперировать - это уже слишком", - обрисовал безрадостную перспективу директор института.

Однако вскоре выяснилось, что за черной краской и гнилыми помидорами в адрес опального нынче Минздравсоцразвития журналисты на сей раз полезли как минимум преждевременно. 

Уральские врачи сделали пиар на сердцах

Очередной околомедицинский скандал разгорелся сегодня в российских СМИ. Директор Уральского института кардиологии Ян Габинский обратился в прессу с просьбой о помощи: через две недели из-за недостатка финансирования институт вынужден будет прекратить проведение операций на открытом сердце. Уже сейчас оперируют только в экстренных случаях. Между тем, в очереди остаются около двухсот человек. Часть из них перенаправлены в другие клиники, но девять пациентов умерли, так и не дождавшись операции.

Картина, складывающаяся со слов директора Уральского института кардиологии, выглядит действительно ужасающе. Вместо 50 миллионов рублей, которые должны были поступить из областного бюджета либо из профильного министерства, в этом году институт получил только 12. Из-за этого он не смог закупить необходимые расходные материалы, и к маю ситуация стала критической. "Мы с самого начала года информировали об этой ситуации Минздрав Свердловской области, но, к сожалению, за три-четыре месяца нам не выделили ни копейки", - рассказал Габинский журналистам.

Самое страшное, что при подобном исходе институт лишится возможности проводить не только плановые, но и экстренные операции. "Если больной поступает с инфарктом миокарда и ему нужно провести неотложную операцию, то такой возможности может уже не быть. В других больницах тоже очередь. В областной больнице около 90 человек стоят. Когда стоят две оснащенные по последнему слову техники операционные, не оперировать - это уже слишком", - обрисовал безрадостную перспективу директор института.

Однако вскоре выяснилось, что за черной краской и гнилыми помидорами в адрес опального нынче Минздравсоцразвития журналисты на сей раз полезли как минимум преждевременно.