MAMLAS

Эта история произошла в одном из РОВД города Москвы. Одному из оперов удалось взять с поличным и при многочисленных свидетелях девочку-воровку 16 лет от роду, промышлявшую в рейсовых автобусах. Оформив положенные документы и передав дело следователю, офицер, загруженный множеством других дел, уже было совсем забыл о преступнице. Вспомнить ее пришлось примерно через месяц и вот при каких обстоятельствах.

 Прокуратура возбудила уголовное дело, связанное с торговлей детьми. В одном из эпизодов фигурировала семья беженцев из Таджикистана. Мать умерла от болезни спустя три месяца после переезда в московский подвал. Лечить ее никто не пытался. Отец погиб на стройке, пережив свою жену на год. Дети – два мальчика пяти и семи лет и четырехлетняя девочка – остались на попечении старшей сестры. Та заботилась о них, как могла, но однажды исчезла. Кто-то видел, как ее в наручниках выводили из автобуса. Малыши, сидя в подвале, несколько дней тщетно ожидали сестру. Потом куда-то пропали сами. Обитатели московского «дна», прознав, что беспомощные дети остались одни, продали их.

 Опер, узнав воровку, ужаснулся своей роли в этом деле. Он думал о том, что, преградив путь малому злу, открыл дорогу большему. До поздней ночи он просидел в своем кабинете, куря до тошноты и проклиная все на свете...

---

 Психологи придумали специальный термин, обозначающий душевное состояние солдата, пережившего ужас войны: «посттравматический синдром». Сталкиваясь с исключительным злом, человек может психически повредиться и, даже будучи физически здоровым, оказывается не в состоянии приспособиться к мирной жизни. Судьбы таких душевных инвалидов Первой мировой войны описаны в романе Ремарка «Возвращение». В России новейшего времени подобные явления известны под именами «афганский» и «чеченский» синдромы.

 Те, кто склонны видеть корень подобных бед только в ужасах войны, упускают из виду важное обстоятельство: в немецкой литературе после Первой мировой войны существует множество мемуаров, в которых нет и намека на посттравматический синдром. Таков, например, дневник лейтенанта Эрнста Юнгера «В стальных грозах». Здесь нет ни милитаристских восторгов, ни пацифистских проклятий войне как таковой – только стоическое смирение и уважение к судьбе, готовность со всей серьезностью воспринимать выпавший тебе жребий. Нетрудно также заметить, что «афганский» и «чеченский» синдромы поразили далеко не всех участников наших последних войн. И уж совсем нигде не встречается выражение «германский синдром» в отношении Великой Отечественной войны, которая, несомненно, по масштабам творившегося зла далеко превзошла и предыдущие, и последующие конфликты. Можно предположить, что человеческой психике угрожает не сама по себе война, а неправильная стратегия поведения человека на войне.

( Читать дальше ... )

Младую часть русского народа разъедает не только распутство, пьянство и наркомания, - но и злость. Злость начинается банальными уличными драками и заканчивается организованными погромами на межэтнической почве.

На сегодняшний день уровень жизни населения в России более-менее стабилизировался (по всей видимости на позиции ниже среднего, но сейчас не об этом) и даже наблюдается небольшой экономический рост, если скажем сравнивать с 90-ми. А значит причина нетерпимости в молодежной среде не в безДОХодности, а в безДУХовности. Ведь если в молодой душе нет добра, то, как известно, - её быстро заполнит зло.

---

Борьбой с духовными бедами нашего молодого поколения: беспризорностью, беспробудным пьянством, наркоманией, распространением фашистского червя в незрелых умах, занимается государство в лице (школ, милиции и комиссий по делам несовершеннолетних) и общественные организации (коих к слову сказать не так и много). В большинстве случаев молодых оступившихся ребят учит ТЮРЬМА. В итоге мы из человека, которого можно было еще спасти получаем уголовника-рецидивиста. Как известно в нашей стране очень большой процент рецидивов среди отсидевших. А тюрьмы и зоны все полнятся и полнятся.
Не хочу, ни коим образом оскорбить чувства верующих и саму церковь, но какие большие шаги сделала РПЦ за последние 20 лет в работе с "трудной молодежью"?

Какое может быть перевоспитание "трудной молодежи", если главный духовный оплот России в лице Русской православной церкви откровенно боится браться за сложные, непростые и порой совсем не благодарные дела. РПЦ - сильна, богата, влиятельна, вот только статична, пребывает в пределах храмовых оград. Воспитывает тех, кто приходит в храм сам, кого приводят родители. Однако у таких детей уже есть какие-то зачатки воспитания, иначе бы они обошли храм стороной. А молодёжь проблемная сама в церкви не забредёт.

Вся работа православной церкви с трудными молодыми гражданами нашей страны сводится к конференциям и круглым столам (не далеко в этом вопросе надо сказать ушло и государство). Церковь не идет к трудным подросткам, которые в глубине души к православию бы тянулись. Но у РПЦ по сути нет движения навстречу к этим людям.

По всей России строятся и реставрируются храмы. Церкви много чего возвращаются. Если так пойдет дальше некоторые пытливые умы скоро вспомнят и о церковной десятине. ))) Но есть ли от храма если в него никто не ходит? Ну конечно кроме исторической и эстетической составляющей. Разве реальные дела не важнее, чем молитвы? Ходить в роскоши и совершать обряды в соответствии с традицией – неужели только в этом предназначение церкви? Православие это еще и миссионерство (если не в первую очередь). Это каждодневная борьба за души заблудших и неопределившихся. Основатели христианской церкви, апостолы, ближайшие ученики Иисуса Христа отдали свои жизни за спасение душ совершенно посторонних им людей, а не занимались нравоучениями в храмах. Не надо забывать какими были настоящие отцы церкви.

Где же священнослужительское самопожертвование? Почему священники не идут в народ и не вытягивают из омутов молодежь? Кто придет в храмы через 20 лет? Священнослужители в большинстве случаев сейчас на довольствии (им даже трудовые книжки выдают как служителям культа), опять же пожертвования от паствы. В храм, - как на работу. В том числе и удобно священнослужителям ходить по воскресным школам - вот тебе и работа с молодежью на лицо! Только вот в ПТУ, кварталах спальных районов, детских комнатах милиции священник увы совсем не частый гость...

У нас каждый второй подросток курит и пьет, каждый третий настроен радикально и враждебно к окружающим, особенно если у тех цвет кожи или разрез глаз другой, каждый четвертый совершает уголовное преступление. Эта тенденция не снижается – она растет и растет с чудовищной силой. Пока наши уважаемые батюшки сидели на симпозиумах и семинарах и рассуждали на тему "что делать трудной российской молодежи", пробивали курс «Основ православной культуры» в школе, - молодежь тихо-мирно вышла на Манежку и дала жару! А что будет дальше?
Мы живем не в «граде Божьем», а в «граде Земном». Здесь молитв и обрядов недостаточно, нужны реальные действия. Молодежь воспринимает только решительных людей, тех, у кого слово не расходится с делом!

Знаете ли вы о примерах работы священников с «трудной молодёжью»? (Безусловно такие есть).
В чем основная функция церкви: заниматься воспитанием благочинных девочек и мальчиков в воскресных школах или работать с «трудными православными» за пределами храмов?

Если этот пост прочитает кто-то из священнослужителей, очень хотелось бы услышать вашу позицию.

Младую часть русского народа разъедает не только распутство, пьянство и наркомания, - но и злость. Злость начинается банальными уличными драками и заканчивается организованными погромами на межэтнической почве.

На сегодняшний день уровень жизни населения в России более-менее стабилизировался (по всей видимости на позиции ниже среднего, но сейчас не об этом) и даже наблюдается небольшой экономический рост, если скажем сравнивать с 90-ми. А значит причина нетерпимости в молодежной среде не в безДОХодности, а в безДУХовности. Ведь если в молодой душе нет добра, то, как известно, - её быстро заполнит зло.

---

Борьбой с духовными бедами нашего молодого поколения: беспризорностью, беспробудным пьянством, наркоманией, распространением фашистского червя в незрелых умах, занимается государство в лице (школ, милиции и комиссий по делам несовершеннолетних) и общественные организации (коих к слову сказать не так и много). В большинстве случаев молодых оступившихся ребят учит ТЮРЬМА. В итоге мы из человека, которого можно было еще спасти получаем уголовника-рецидивиста. Как известно в нашей стране очень большой процент рецидивов среди отсидевших. А тюрьмы и зоны все полнятся и полнятся.
Не хочу, ни коим образом оскорбить чувства верующих и саму церковь, но какие большие шаги сделала РПЦ за последние 20 лет в работе с "трудной молодежью"?

Какое может быть перевоспитание "трудной молодежи", если главный духовный оплот России в лице Русской православной церкви откровенно боится браться за сложные, непростые и порой совсем не благодарные дела. РПЦ - сильна, богата, влиятельна, вот только статична, пребывает в пределах храмовых оград. Воспитывает тех, кто приходит в храм сам, кого приводят родители. Однако у таких детей уже есть какие-то зачатки воспитания, иначе бы они обошли храм стороной. А молодёжь проблемная сама в церкви не забредёт.

Вся работа православной церкви с трудными молодыми гражданами нашей страны сводится к конференциям и круглым столам (не далеко в этом вопросе надо сказать ушло и государство). Церковь не идет к трудным подросткам, которые в глубине души к православию бы тянулись. Но у РПЦ по сути нет движения навстречу к этим людям.

По всей России строятся и реставрируются храмы. Церкви много чего возвращаются. Если так пойдет дальше некоторые пытливые умы скоро вспомнят и о церковной десятине. ))) Но есть ли от храма если в него никто не ходит? Ну конечно кроме исторической и эстетической составляющей. Разве реальные дела не важнее, чем молитвы? Ходить в роскоши и совершать обряды в соответствии с традицией – неужели только в этом предназначение церкви? Православие это еще и миссионерство (если не в первую очередь). Это каждодневная борьба за души заблудших и неопределившихся. Основатели христианской церкви, апостолы, ближайшие ученики Иисуса Христа отдали свои жизни за спасение душ совершенно посторонних им людей, а не занимались нравоучениями в храмах. Не надо забывать какими были настоящие отцы церкви.

Где же священнослужительское самопожертвование? Почему священники не идут в народ и не вытягивают из омутов молодежь? Кто придет в храмы через 20 лет? Священнослужители в большинстве случаев сейчас на довольствии (им даже трудовые книжки выдают как служителям культа), опять же пожертвования от паствы. В храм, - как на работу. В том числе и удобно священнослужителям ходить по воскресным школам - вот тебе и работа с молодежью на лицо! Только вот в ПТУ, кварталах спальных районов, детских комнатах милиции священник увы совсем не частый гость...

У нас каждый второй подросток курит и пьет, каждый третий настроен радикально и враждебно к окружающим, особенно если у тех цвет кожи или разрез глаз другой, каждый четвертый совершает уголовное преступление. Эта тенденция не снижается – она растет и растет с чудовищной силой. Пока наши уважаемые батюшки сидели на симпозиумах и семинарах и рассуждали на тему "что делать трудной российской молодежи", пробивали курс «Основ православной культуры» в школе, - молодежь тихо-мирно вышла на Манежку и дала жару! А что будет дальше?
Мы живем не в «граде Божьем», а в «граде Земном». Здесь молитв и обрядов недостаточно, нужны реальные действия. Молодежь воспринимает только решительных людей, тех, у кого слово не расходится с делом!

Знаете ли вы о примерах работы священников с «трудной молодёжью»? (Безусловно такие есть).
В чем основная функция церкви: заниматься воспитанием благочинных девочек и мальчиков в воскресных школах или работать с «трудными православными» за пределами храмов?

Если этот пост прочитает кто-то из священнослужителей, очень хотелось бы услышать вашу позицию.