MAMLAS

Абсолютизация этой даты – 862 год – как начальной для всей русской истории выглядит необоснованной фактически и сомнительной по своим следствиям. Какое событие, собственно, имело место в 862 году? По древнерусским летописям – призвание на княжение в Новгороде Рюрика, от которого произошли все позднейшие монархи, правившие на Руси вплоть до конца XVI века. Это – самое раннее событие русской истории, датированное в русских же источниках. Справедливо ли вести от него отсчёт существования русской государственности?

Первое достоверное упоминание о Русском государстве в иностранных источниках относится к 839 году.

За наводку спасибоshorec

Михаэль ДОФМАН

Названия Зомии нет на официальных картах. Тем не менее, это огромная область в Юго-Восточной Азии с населением около 100 миллионов человек, которая в течение двух тыся­челетий вела борьбу против порабощения государственной властью – любой. Эта страна называется Зомия. Она раскинулась на нагорьях Юго-Востока Азии, включая в себя части Лаоса, Камбоджи, Таиланда, провинции Шан в Маямаре (Бирме), и через нагорья четырёх юго-западных провинций Китая простирается на запад через Тибет и северо-восточную Индию вплоть до нагорий Афганистана. В Зомии царит совершенно невообразимое этниче­ское и лингвистическое разнообразие. Там живут разные народы, имён которых большин­ство из нас никогда не слышало – ахра, карен, лаху, мьен, уа, хмонг. Название Зомия ввёл голландский исследователь  Виллем ван Шендель, и оно происходит от слова «зома», которым в некоторых языках региона называют горцев.

Зигзаг на трассе прогресса

Историю в школах по старинке изображают как гоночную трассу: от первобытнообщинного строя к нашим временам идёт четкая линия прогресса. Бег на­перегонки от общины к государству, и затем к империям и наднациональным союзам. Если люди не имеют признаков государства, не имеют иерархии, постоянного жилища и поля, если практикуют переложное земледелие, да ещё и не имеют ни письменности, ни какой-то из признанных религий, то их при­нято считать примитивными. Словно так они и живут «первобытно», не меняясь тысячелетиями, не имея своей истории. Однако ничего первобытного в этих людях нет. Они – наши современники. У них за плечами те же тысячелетия исторического развития, только развитие это шло иначе, чем у нас. Ко­гда-то мир потрясла знаковая книга «Ориентализм» Эдварда Саида, показавшая, насколько искажённо видит ориенталистика народы Ближнего Востока. На «первобытные» народы мы смотрим пока под тем же углом, под которым на них смотрели европейские колонизаторы, которые по нынешним меркам сами были изрядными дикарями.

Другой взгляд предлагает антрополог из Йельского университета Джеймс Скотт. В своей замечательной книге «Искусство не быть управляемым: Анар­хистская история нагорий Юго-Восточной Азии» он предлагает по-новому взглянуть на людей и историю огромного региона, от центрального плато во Вьетнаме до северо-восточных нагорий Индии. Основной смысл истории Зомии, по Скотту, в том, что её жители  сознательно выбрали свой, «примитив­ный», образ жизни, сопротивляясь всяческим попыткам государства ассимилировать и втянуть их в свои дела. Скотт определяет государства не через территорию (чёткие государственные границы стали проводиться лишь на исходе XIX века), а, прежде всего, через человеческие ресурсы, необходимые для осуществления проектов государства – воинские повинности, налоги, поборы, барщина, войны, эпидемии, рабовладение.

«Причина, почему люди не становятся цивилизованными, почему некоторые не «развиваются», лежит не в отсутствии способностей, не в отсталости, – пишет Скотт, – но может быть следствием исторического развития их стремления уклониться от того, что они расценивают как неудобства от государствен­ной власти над ними».

За наводку спасибоshorec

Михаэль ДОФМАН

Названия Зомии нет на официальных картах. Тем не менее, это огромная область в Юго-Восточной Азии с населением около 100 миллионов человек, которая в течение двух тыся­челетий вела борьбу против порабощения государственной властью – любой. Эта страна называется Зомия. Она раскинулась на нагорьях Юго-Востока Азии, включая в себя части Лаоса, Камбоджи, Таиланда, провинции Шан в Маямаре (Бирме), и через нагорья четырёх юго-западных провинций Китая простирается на запад через Тибет и северо-восточную Индию вплоть до нагорий Афганистана. В Зомии царит совершенно невообразимое этниче­ское и лингвистическое разнообразие. Там живут разные народы, имён которых большин­ство из нас никогда не слышало – ахра, карен, лаху, мьен, уа, хмонг. Название Зомия ввёл голландский исследователь  Виллем ван Шендель, и оно происходит от слова «зома», которым в некоторых языках региона называют горцев.

Зигзаг на трассе прогресса

Историю в школах по старинке изображают как гоночную трассу: от первобытнообщинного строя к нашим временам идёт четкая линия прогресса. Бег на­перегонки от общины к государству, и затем к империям и наднациональным союзам. Если люди не имеют признаков государства, не имеют иерархии, постоянного жилища и поля, если практикуют переложное земледелие, да ещё и не имеют ни письменности, ни какой-то из признанных религий, то их при­нято считать примитивными. Словно так они и живут «первобытно», не меняясь тысячелетиями, не имея своей истории. Однако ничего первобытного в этих людях нет. Они – наши современники. У них за плечами те же тысячелетия исторического развития, только развитие это шло иначе, чем у нас. Ко­гда-то мир потрясла знаковая книга «Ориентализм» Эдварда Саида, показавшая, насколько искажённо видит ориенталистика народы Ближнего Востока. На «первобытные» народы мы смотрим пока под тем же углом, под которым на них смотрели европейские колонизаторы, которые по нынешним меркам сами были изрядными дикарями.

Другой взгляд предлагает антрополог из Йельского университета Джеймс Скотт. В своей замечательной книге «Искусство не быть управляемым: Анар­хистская история нагорий Юго-Восточной Азии» он предлагает по-новому взглянуть на людей и историю огромного региона, от центрального плато во Вьетнаме до северо-восточных нагорий Индии. Основной смысл истории Зомии, по Скотту, в том, что её жители  сознательно выбрали свой, «примитив­ный», образ жизни, сопротивляясь всяческим попыткам государства ассимилировать и втянуть их в свои дела. Скотт определяет государства не через территорию (чёткие государственные границы стали проводиться лишь на исходе XIX века), а, прежде всего, через человеческие ресурсы, необходимые для осуществления проектов государства – воинские повинности, налоги, поборы, барщина, войны, эпидемии, рабовладение.

«Причина, почему люди не становятся цивилизованными, почему некоторые не «развиваются», лежит не в отсутствии способностей, не в отсталости, – пишет Скотт, – но может быть следствием исторического развития их стремления уклониться от того, что они расценивают как неудобства от государствен­ной власти над ними».